На вчерашнем занятии Эпсилон два для меня не осязаемых слова слова "политическая риторика" обрело значение, смысл и цвет. Удивительная Женькина речь! Чувственная, нежная и очень честная! Негромкий, но при этом сильный, уверенный, и очень мужественный голос призывающий, поднимающий, зовущий встать рядом с ней, чувствовать вмете с ней, желать вместе с ней, разделять то, что ценно ей! Женя, через твои образы, движения, интонации я смогла увидеть твоими глазами. Гроза! Сирень! - Женька, спасибо тебе!
Поняла, что на занятии для себя не смогла честно ответить на вопрос "Что помешает мне заниматься?". Думаю, что основное это замыливать проблему, не замечать, внутри живет детское "может быть как-нибудь само рассосётся". Плюс еще абсолютное неумение формулировать главное, цель, мысль, что задело, чего хочу.
Когда переслушивала аудиозапись занятия, то поняла, что я очень важные мысли, которые были озвучены, "разжёваны" на занятии просто забыла за неделю, замылила.
Антону: каждый сам за себя в нашей группировке, мне кажется, еще и потому, что по-настоящему не доходит, как и чем могут помочь другие. То же самое было у нас на Ите, я сама удивлялась – как это, кто-то из группы мне должен? Были те же мысли - про личную ответственность за домашние задания, опоздания и пр. А ведь это не так. Если продолжить про пирог (занятие) – каждый из нас приносит к нему свой ингредиент. Насколько вкусен наш общий пирог, да и вообще, съедобен ли, зависит от того, что каждый принес с собой, сколько у нас продуктов, свежие они или давно протухли. За то, какой пирог ты ешь и как тебе после этого, несет ответственность каждый из «поваров».
Ещё запомнилось, когда мы переслушивали музыкальный фрагмент, и ЕП предложила каждому вспомнить, было ли у него в жизни такое состояние горя от потери. Я подумал – это ведь не обязательно потеря близких людей, можно вот так же переживать от осознания потерянных лет, потерянной большой части жизни. И у меня такие переживания раньше были, очень сильные, и очень похожие на то, что передаёт музыка. А сейчас оказалось, что их нет. Я попытался на музыку вызвать в себе снова это состояние, и оно не вызвалось. Причём сам факт того, что оно не вызвалось, тоже мог бы быть поводом для переживания, но у меня и этого не было. Т.е. получается, мне никак, и мне никак от моего «никак». И это самое ужасное, что может быть.
В разговоре с АП я охарактеризовал это состояние как «всё утонуло и ничего не торчит над водой, за что можно было бы вытащить». Но он ответил, что всё-таки кое-что торчит. Значит буду искать.
Наверное из всего, что было на последнем занятии, меня больше всего задели дурацкие вопросы, которые я задавал по каждому поводу. Особенно ужаснулся я этому на аудиозаписи, когда переслушал. Я думал, что хотя бы это за 9 лет исправилось, а оказалось – нет, всё то же самое. Жуть и кошмар, и главное – непонятно, что с этим делать. Буду стараться волевым усилием сдерживать, но не всегда будет получаться – они сами из меня лезут.
Хотя прошла курс по развитию ассоциативного мышления, я не сдвинулась ни на йоту в упражнениях на ассоциации. Результата нет. Все зря? А главное я не понимала, что не понимаю. По факту получается, что я просто посещала занятия и не смогла понять самого главного - что же такое «ассоциация».
Упражнение «Подарок». Какой подарок я хотела бы получить? А что же я хочу? В голове был белый чистый лист. Поймала себя на том, что начала примеривать чужие подарки, но они мне не подходили. Но если бы я действительно чего-то желала, у меня бы не было трудностей с этим упражнением. Я хочу посудомоечную машину, ноутбук, сделать ремонт в квартире и т.д., но это необходимость. Получается у меня нет настоящих желаний? Потребности есть, а желаний нет.
Меня зацепило обсуждение: «Что может помешать занятиям АСТ?». Очень большой соблазн списать свои ошибки, промахи, бездействия и лень на обстоятельства, и, вместо того, чтобы постараться решить проблему, от нее отмахиваться. Я поступал так сотни раз. К сожалению, мне от этого ни то что не больно, даже не противно.
Пока у меня ощущение, что я нахожусь в группировке людей, объединенными одной целью: попасть на АСТ. Занятие напоминает моноспектакль с Е.П. в главной роли. Мы сидим и смотрим: что интересненького нам приготовили сегодня. Только поп корна не хватает.
Групповой работы нет, большинство участников закрыты, отстранены и погружены в свои мысли. У меня тоже ступор, потому что я не понимаю как работать вместе, когда каждый сам за себя.
(2) Я произносила это в конце занятия немеющими от ужаса губами. И спустя несколько дней при воспоминании об этом у меня в голове играла музыка, поставленная на занятиях – отрывок из шестой симфонии Чайковского, в котором звучало острое, пронзительное страдание. И вспомнилась одна из ассоциаций на него – «враги сожгли родную хату»… Мы еще танцевали под эту музыку. Помню себя согнутую в отчаянии и горе. И тут мне привиделось, что не над пепелищем дома я плачу – а над собственной душой, выжженной болезнью…
(1) Потрясение от первого нашего занятия.
Я поняла, что не получаются простые задания – посмотреть в глаза, придумать разные варианты применения платка. То, с чем справляются дети!
Более того, потеряла ранее приобретенный навык. Отлично помню, что раньше мне давалась полька. Помню чувство полета, невесомое тело и даже легкое головокружение, как после карусели. А на занятии не танцевала, а громыхала, как бочка по каменной мостовой.
Но главное – не смогла отличить функциональный, но холодный зал на Лавровом переулке от уютного, с авторскими элементами, зала в Текстильщиках. И это поразило больше всего. Получается, что для меня что живое, что мертвое – по одной цене, безразлично.
На вчерашнем занятии Эпсилон два для меня не осязаемых слова слова "политическая риторика" обрело значение, смысл и цвет. Удивительная Женькина речь! Чувственная, нежная и очень честная! Негромкий, но при этом сильный, уверенный, и очень мужественный голос призывающий, поднимающий, зовущий встать рядом с ней, чувствовать вмете с ней, желать вместе с ней, разделять то, что ценно ей! Женя, через твои образы, движения, интонации я смогла увидеть твоими глазами. Гроза! Сирень! - Женька, спасибо тебе!
Поняла, что на занятии для себя не смогла честно ответить на вопрос "Что помешает мне заниматься?". Думаю, что основное это замыливать проблему, не замечать, внутри живет детское "может быть как-нибудь само рассосётся". Плюс еще абсолютное неумение формулировать главное, цель, мысль, что задело, чего хочу.
Когда переслушивала аудиозапись занятия, то поняла, что я очень важные мысли, которые были озвучены, "разжёваны" на занятии просто забыла за неделю, замылила.
Антону: каждый сам за себя в нашей группировке, мне кажется, еще и потому, что по-настоящему не доходит, как и чем могут помочь другие. То же самое было у нас на Ите, я сама удивлялась – как это, кто-то из группы мне должен? Были те же мысли - про личную ответственность за домашние задания, опоздания и пр. А ведь это не так. Если продолжить про пирог (занятие) – каждый из нас приносит к нему свой ингредиент. Насколько вкусен наш общий пирог, да и вообще, съедобен ли, зависит от того, что каждый принес с собой, сколько у нас продуктов, свежие они или давно протухли. За то, какой пирог ты ешь и как тебе после этого, несет ответственность каждый из «поваров».
Ещё запомнилось, когда мы переслушивали музыкальный фрагмент, и ЕП предложила каждому вспомнить, было ли у него в жизни такое состояние горя от потери. Я подумал – это ведь не обязательно потеря близких людей, можно вот так же переживать от осознания потерянных лет, потерянной большой части жизни. И у меня такие переживания раньше были, очень сильные, и очень похожие на то, что передаёт музыка. А сейчас оказалось, что их нет. Я попытался на музыку вызвать в себе снова это состояние, и оно не вызвалось. Причём сам факт того, что оно не вызвалось, тоже мог бы быть поводом для переживания, но у меня и этого не было. Т.е. получается, мне никак, и мне никак от моего «никак». И это самое ужасное, что может быть.
В разговоре с АП я охарактеризовал это состояние как «всё утонуло и ничего не торчит над водой, за что можно было бы вытащить». Но он ответил, что всё-таки кое-что торчит. Значит буду искать.
Наверное из всего, что было на последнем занятии, меня больше всего задели дурацкие вопросы, которые я задавал по каждому поводу. Особенно ужаснулся я этому на аудиозаписи, когда переслушал. Я думал, что хотя бы это за 9 лет исправилось, а оказалось – нет, всё то же самое. Жуть и кошмар, и главное – непонятно, что с этим делать. Буду стараться волевым усилием сдерживать, но не всегда будет получаться – они сами из меня лезут.
Хотя прошла курс по развитию ассоциативного мышления, я не сдвинулась ни на йоту в упражнениях на ассоциации. Результата нет. Все зря? А главное я не понимала, что не понимаю. По факту получается, что я просто посещала занятия и не смогла понять самого главного - что же такое «ассоциация».
Упражнение «Подарок». Какой подарок я хотела бы получить? А что же я хочу? В голове был белый чистый лист. Поймала себя на том, что начала примеривать чужие подарки, но они мне не подходили. Но если бы я действительно чего-то желала, у меня бы не было трудностей с этим упражнением. Я хочу посудомоечную машину, ноутбук, сделать ремонт в квартире и т.д., но это необходимость. Получается у меня нет настоящих желаний? Потребности есть, а желаний нет.
Меня зацепило обсуждение: «Что может помешать занятиям АСТ?». Очень большой соблазн списать свои ошибки, промахи, бездействия и лень на обстоятельства, и, вместо того, чтобы постараться решить проблему, от нее отмахиваться. Я поступал так сотни раз. К сожалению, мне от этого ни то что не больно, даже не противно.
Пока у меня ощущение, что я нахожусь в группировке людей, объединенными одной целью: попасть на АСТ. Занятие напоминает моноспектакль с Е.П. в главной роли. Мы сидим и смотрим: что интересненького нам приготовили сегодня. Только поп корна не хватает.
Групповой работы нет, большинство участников закрыты, отстранены и погружены в свои мысли. У меня тоже ступор, потому что я не понимаю как работать вместе, когда каждый сам за себя.
Маше (Эпсилон)
Машенька, спасибо за поздравления и за теплый прием!
(2) Я произносила это в конце занятия немеющими от ужаса губами. И спустя несколько дней при воспоминании об этом у меня в голове играла музыка, поставленная на занятиях – отрывок из шестой симфонии Чайковского, в котором звучало острое, пронзительное страдание. И вспомнилась одна из ассоциаций на него – «враги сожгли родную хату»… Мы еще танцевали под эту музыку. Помню себя согнутую в отчаянии и горе. И тут мне привиделось, что не над пепелищем дома я плачу – а над собственной душой, выжженной болезнью…
(1) Потрясение от первого нашего занятия.
Я поняла, что не получаются простые задания – посмотреть в глаза, придумать разные варианты применения платка. То, с чем справляются дети!
Более того, потеряла ранее приобретенный навык. Отлично помню, что раньше мне давалась полька. Помню чувство полета, невесомое тело и даже легкое головокружение, как после карусели. А на занятии не танцевала, а громыхала, как бочка по каменной мостовой.
Но главное – не смогла отличить функциональный, но холодный зал на Лавровом переулке от уютного, с авторскими элементами, зала в Текстильщиках. И это поразило больше всего. Получается, что для меня что живое, что мертвое – по одной цене, безразлично.